Автор данной статьи рассказывает о преимуществах третейского разбирательства, отмечает, какие возможности дает адвокатам и юристам без адвокатского статуса (далее – юристы) международный арбитраж, в каких направлениях они могут работать, и рекомендует включать арбитражные оговорки в контракты, чтобы передавать большее количество споров в арбитраж.
Многие мои знакомые судебные юристы все чаще жалуются на разочарование от процессов в российских государственных судах. И все больше юристов возлагают надежды на третейское разбирательство.
Действительно, в третейском разбирательстве стороны имеют возможность самостоятельно выбирать арбитров, которых они уважают и которым они доверяют, при этом у арбитров времени для изучения материалов и разрешения спора обычно больше, чем у занятых российских судей, т. е. юристы по-настоящему получают «свой час в суде» и могут видеть, что исход дела напрямую зависит от степени их подготовки, вовлеченности, качества работы.
Опыт ведения проектов в области международного арбитража пока что имеется лишь у немногих, однако, перефразируя название старого немецкого фильма, «международный арбитраж – он и так далеко, и так близко». В проекты по международному арбитражу может быть вовлечено гораздо больше юристов и адвокатов, чем сейчас.
Прежде всего необходимо понять, почему следует заниматься международным арбитражем.
Такие проекты являются интересными и хорошо оплачиваемыми.
Кроме того, эти проекты позволяют изучать лучшие практики и в то же время национальные особенности ведения дел в разных странах, поскольку нередка ситуация, когда арбитры, стороны и их представители имеют разную национальность.
Задачей КИАП мы видим создание условий для того, чтобы международный арбитраж был доступным не только крупным компаниям, но и среднему бизнесу. Хотелось бы, чтобы больше компаний имело возможность получать доступ к качественному правосудию. Статистика дел последних лет показывает, что нам это удается – все больше проектов мы ведем по поручению среднего бизнеса, в том числе регионального. Один из примеров наших текущих проектов – спор в Вене против итальянской компании по поручению российской компании из Перми.
Международный арбитраж дает юристам возможность работать в трех направлениях.- Первое направление – это, собственно, выполнение привычной роли юриста-консультанта. Российские юридические фирмы в этом плане часто имеют преимущество перед международными юридическими фирмами.
Во-первых, стоимость услуг российских фирм обычно меньше стоимости услуг международных фирм. Международные юридические фирмы чаще всего обязаны использовать помощь своих иностранных офисов, в то время как российские фирмы в зависимости от сложности проекта и суммы спора могут выбирать различных помощников, как более, так и менее дорогих. Соответственно, если для международной фирмы спор на сумму до 1 млн долларов является экономически невыгодным (а часто это и споры менее 3–5 млн долларов), то имеющая опыт ведения таких проектов российская фирма будет охотно и не менее успешно такой спор сопровождать.
Во-вторых, у российских юридических фирм меньше случаев возникновения конфликта интересов. Иностранные фирмы, имеющие офисы во многих странах и ведущие проекты для огромного количества компаний, во многих ситуациях не могут сопровождать спор, потому что одна или обе стороны спора являются или являлись клиентами какого-либо из офисов фирмы. Российские юридические фирмы имеют конфликт интересов гораздо реже и, соответственно, могут сопровождать большее количество проектов.
В случае, если у юристов нет или мало опыта ведения международных споров, но их клиенты нуждаются в помощи по подобным проектам, они могут быть полезными как минимум в двух ситуациях.
Первая – участие в проекте в качестве «второго юриста» (в английском процессе это называется «second chair»). Нередка ситуация, когда необходимость ведения процесса в другой юрисдикции или в международном арбитраже возникает в ходе сложного и комплексного проекта, например дела о банкротстве. Соответственно, адвокаты (юристы), ведущие банкротство, могут не иметь опыта сопровождения международных проектов, но при этом владеть другими важными знаниями – об обстоятельствах дела, нюансах бизнеса клиента и т. п. Включение таких адвокатов (юристов) в члены «международной команды» может быть очень полезно.
Вторая ситуация – это приведение арбитражного решения в исполнение в том или ином регионе России. Местные адвокаты (юристы) знают специфику рассмотрения дел в своем суде, в том числе требования конкретных судей. Соответственно, именно такие юристы, обладающие доверием местных судей, имеют больше возможностей убедить судью привести в исполнение арбитражное решение. В итоге клиент получает позитивный результат, а статистика исполнения арбитражных решений улучшается.
- Еще одна возможная грань деятельности юриста – помощь уважаемым арбитражным институтам в популяризации и продвижении арбитража.
КИАП в своей деятельности помогает как российским арбитражным центрам, так и иностранным арбитражным центрам, в том числе Венскому, Гонконгскому, Сингапурскому.
Объем помощи может быть разным – начиная от подготовки комментариев к законам, выступлений на профильных конференциях, консультирования по вопросам российского права, связанным с третейским разбирательством, и заканчивая выполнением функций органов соответствующих центров, например, номинированием арбитров.
Отмечу, что российские арбитражные институты, например, Российский арбитражный центр, а также Арбитражная ассоциация ведут большое количество проектов, направленных на улучшение отношения российских государственных судов к арбитражу. Положительным событием стало принятие тематического обзора практики Президиумом ВС РФ от 26 декабря 2018 г.
- Наиболее уважаемые юристы, профессионалы в своих областях права, могут также выполнять функции арбитров. Арбитров выбирают либо стороны процесса, либо арбитражные институты.
Нас уже тоже начинают назначать арбитрами, зная нашу репутацию и опыт ведения международных споров. Опыт арбитра, помимо всего прочего, позволяет увидеть процесс со стороны и понять, какие способы убеждения и ведения дела эффективны, а какие – нет.
По моему мнению, в России сейчас может появиться большое количество «новых имен» – арбитров, которые вызывают доверие, уважение своим профессионализмом и этическими качествами.
Что можно делать уже сейчас?
Во-первых, присмотреться к своим проектам на предмет наличия в них международного элемента. Достаточно часто адвокаты (юристы), имеющие мало опыта в международных проектах, увидев арбитражную оговорку в контракте, ищут способы ее обойти и обратиться в российский государственный суд. Привычный и знакомый государственный суд.
Добиваются ли в таком случае адвокаты (юристы) более эффективного правосудия? Не всегда. Кроме того, в результате создаются проблемы на этапе исполнения российского решения в других юрисдикциях. Например, в Германии решения российских судов не исполняются.
Добиваются ли адвокаты (юристы), обращаясь в государственный суд, максимально возможного вознаграждения за их помощь? Тоже не всегда.
По моему опыту, нередки случаи, когда в ходе банкротства арбитражный управляющий выявляет дебиторскую задолженность у должника. Однако из-за того, что соответствующий контракт содержит арбитражную оговорку или подсудность судам других стран, управляющий не производит никаких действий по взысканию такой задолженности, поскольку не имеет опыта ведения таких проектов.
В то же время управляющий несет ответственность за возможные убытки, вызванные его действиями или бездействием.
Полагаем, что в подобных случаях арбитражный управляющий может обращаться к кредиторам с вопросом о возможном финансировании процесса в других юрисдикциях. Как уже было сказано выше, российские юридические фирмы могут предложить более удобные ценовые условия для ведения таких проектов.
Во-вторых, адвокаты (юристы) могут продолжить углублять собственные знания в той или иной области, углублять специализацию, быть специалистами в своей области для того, чтобы больше сторон рассматривали (и назначали) их в качестве арбитра.
В-третьих, адвокаты (юристы) могут включать арбитражные оговорки в свои контракты и передавать большее количество споров в арбитраж и, соответственно, получать больше проектов по сопровождению арбитража и по приведению арбитражных решений в исполнение.