Номинальные директора смогут избежать финансовых проблем в случае банкротства компании, если реально помогут найти фактического управляющего бизнесом и имущество предприятия. Это следует из проекта постановления пленума Верховного суда РФ, с которым ознакомились «Известия». Полезность предоставленных сведений предстоит оценить судам. При этом ВС планирует установить пределы ответственности вовремя не подавших заявление о банкротстве глав компаний, которые, сменяя друг друга, игнорировали проблемы предприятия.
Проект постановления пленума, в котором судьям будет разъяснено, как рассматривать дела о привлечении к ответу руководителей и учредителей предприятий-банкротов, ВС обсудит сегодня. Речь идет о случаях, когда собственники и управленцы (так называемые контролирующие лица) вовремя не подали заявление о банкротстве или полное погашение долгов невозможно из-за их действий.
Ответственность подставных
Номинальный директор — это формальный руководитель организации, в то время как истинным владельцем и главой фирмы является другое лицо. Их услугами обычно пользуются в случае, когда необходимо сохранять анонимность настоящих владельцев компании.
Как и фактические, номинальные директора отвечают за долги обанкротившегося предприятия. Но они могут снизить свою ответственность до нуля, если укажут на скрывающегося реального управленца и имущество компании, следует из закона о банкротстве. Разъясняя его, ВС предлагает судам оценивать еще и полезность информации, полученной от номинального управленца, а именно — «насколько его действия способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь». Об этом говорится в проекте постановления «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве».
По мнению советника Федеральной палаты адвокатов (ФПА) Сергея Бородина, норма направлена на то, чтобы теневой бенефициар понимал: у номинального, но разумного руководителя, который не хочет брать на себя чужие убытки, теперь есть механизм минимизации своих потерь.
Адвокат бюро КИАП Илья Дедковский, напротив, сомневается в эффективности предложенной нормы. Она «фактически не создает стимулов раскрывать реальных бенефициаров и их имущество», считает он — закон не обязывает освобождать номинального директора от ответственности, у него нет гарантий, что суд оценит его помощь.
Контролирующие лица
Согласно закону, контролирующим компанию лицом считается тот, кто в последние три года до появления признаков банкротства мог давать ей обязательные указания. Летом в контролирующие, а значит, и субсидиарно отвечающие по долгам банкротов лица разрешили записывать тех, кто получал выгоду от незаконного или недобросовестного поведения менеджмента компании.
ВС уточняет: контролирующими лицами следует считать извлекавших «существенную, относительно масштабов деятельности должника, выгоду», которую бы они не получили в случае, если бы руководитель контрагента действовал добросовестно. Признаком этого может быть, например, сделка на заведомо невыгодных для должника условиях или контракт с компанией-«однодневкой».
— Конкретизация направлена на снижение издержек ведения бизнеса. Но для достижения этого стоило бы соотносить выгоду с показателями, характеризующими масштаб деятельности еще и выгодоприобретателя, а не только должника, — считает Эдуард Олевинский, глава бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры».
Ответственность «вереницы» директоров
Очерчивает ВС и пределы ответственности директоров, которые работали в компании незадолго до начала процедуры банкротства. По закону они обязаны заявить о неплатежеспособности предприятия в течение месяца после обнаружения ее признаков. В противном случае им придется отвечать по долгам, возникшим за время их «молчания», если имущества юрлица не хватит для их погашения. Избежать этого они смогут, если докажут, что рассчитывали на преодоление трудностей по экономически обоснованному плану и в разумный срок.
Если о банкротстве «молчали» несколько сменявших друг друга директоров, то первый из них отвечает по долгам, возникшим с момента, когда он обязан был известить суд, и до возбуждения дела о банкротстве, следует из проекта. Последующие номинальные руководители отвечают за долги, возникшие через месяц после истечения «разумного срока», в течение которого они должны были вникнуть в дела предприятия. При этом экс-управленцы могут частично избежать претензий, если публично сообщат о дате, когда обязаны были обратиться в суд, но не сделали этого — после этого «повесить» на них новые долги компании нельзя.
По мнению Эдуарда Олевинского, важно, что у нового руководителя теперь есть время сориентироваться в ситуации — месячный срок исчисляется не с даты его назначения на должность. Сергей Бородин, в свою очередь, отметил, что у бывшего руководителя появляется и мотивация публично сообщить о признаках несостоятельности организации.