Автор: Диана Саттарова, стажёр АБ КИАП
Дело 1. Признание и приведение в исполнение решения, вынесенного иностранным арбитражем, не обладающим статусом постоянно действующего арбитражного учреждения (ПДАУ), по спору между двумя российскими компаниями
Предмет: Признание и приведение в исполнение иностранного арбитражного решения
Номер дела в государственном суде: А06-2352/2020
Стороны спора: ООО «Сименс Нефтегаз и Энергетика» — заявитель в государственном суде; ООО «Каспийская Энергия Проекты» — заинтересованное лицо в государственном суде, истец в третейском суде; ООО «Сименс» — третье лицо в государственном суде, ответчик в третейском суде
Разрешавший спор третейский суд: Арбитражный институт Торговой палаты г. Стокгольма (Место проведения арбитража г. Москва, Россия. Язык арбитражного разбирательства английский)
Арбитры: М.А. Кульков, А.Н. Жильцов, А.В. Асосков
Судьи, вынесшие определение в государственном суде:
Первая инстанция: А.М. Соколова
Кассация: М.З. Желаева, Р.А. Вильданов, Н.Ю. Мельникова
Определение суда первой инстанции: Отказать в выдаче исполнительного листа
Постановление суда кассационной инстанции: Отменить определение суда первой инстанции и отправить дело на новое рассмотрение
Факты
Ответчик обратился в суд Астраханской области с заявлением о признании и принудительном исполнении арбитражного решения, а также о процессуальной замене. Определением Арбитражного суда Астраханской области заявителю было отказано в удовлетворении заявления о процессуальной замене и выдаче исполнительного листа со ссылкой на публичный порядок. При этом вопрос о процессуальной замене по существу рассмотрен не был. Между ООО «Каспийская Энергия Проекты» и ООО «Сименс» был заключен договор возмездного оказания услуг. В соответствии с оговоркой, содержащейся в договоре, ООО «Каспийская Энергия Проекты» обратилось с иском в Арбитражный институт Торговой палаты г. Стокгольма. По результатам рассмотрения требования истца удовлетворены не были. В пользу ответчика, ООО «Сименс», было взыскано 295 340,13 евро. Истец решение арбитража в добровольном порядке не исполнил.
Не согласившись с определением суда первой инстанции, заявитель подал кассационную жалобу.
Вопросы перед государственным судом
- Можно ли отказать в удовлетворении заявления о процессуальной замене, не рассматривая его по существу, на основании того, что судом отклонены основные требования заявителя.
- Подлежит ли признанию и приведению в исполнение решение институционального иностранного арбитража, не обладающего статусом ПДАУ по российскому праву, по спору между двумя российскими компаниями?
Постановление суда
- Вопрос о процессуальной замене должен быть разрешен судом независимо от итогового решения по существу.
- В силу пункта 3 статьи 44 Закона об арбитраже решения иностранного арбитража, не обладающего статусом ПДАУ, признаются и исполняются как решения суда ad hoc, однако необходимо доказать, что спор действительно администрировался из-за рубежа.
Анализ суда
1. Процессуальная замена
В первую очередь судом кассационной инстанции был разрешен вопрос о необходимости процессуальной замены. Суд первой инстанции указал, что вопрос о процессуальной замене напрямую связан с вопросом о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, и, как следствие, не установил правовых оснований для рассмотрения данного обстоятельства по существу.
Суд кассационной инстанции в свою очередь указал, что в соответствии с пунктом 57 Постановления Пленума ВС РФ от 10.12.2019 №53 вопросы процессуального правопреемства после принятия третейским судом решения, в том числе на стадии исполнительного производства, подлежат рассмотрению судом в порядке, предусмотренном статьей 44 ГПК РФ, статьей 48 АПК РФ.
Статья 48 АПК РФ предусматривает, что в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.
Суд кассационной инстанции подчеркнул, что арбитражный суд указывает на замену стороны ее правопреемником или на отказ в этом в соответствующем судебном акте, который может быть обжалован. Однако вопрос о процессуальном правопреемстве заявителя по существу разрешен не был, как следствие, не были установлены его права по заявленным требованиям.
Таким образом, суд кассационной инстанции не дал прямого указания на необходимость рассмотрения данного вопроса вне зависимости от разрешения основного спора. Однако приведенные им нормы, говорящие, в частности, о возможности обжалования такого решения, указывают на то, что суд первой инстанции был обязан разрешить вопрос о процессуальном правопреемстве по заявлению заинтересованной стороны.
2. Признание и приведение в исполнение решения
Примечание
Реформа законодательства об арбитраже 2016 года привела к возникновению попыток обхода нового регулирования путем создания видимости того, что «чисто российское» разбирательство проводится иностранным арбитражем (известные дела о «хельсинском» и «сингапурском» арбитражах).
Причиной таких попыток является то, что решения, принятые третейским судом на территории России при администрировании иностранными арбитражными учреждениями без статуса ПДАУ, рассматриваются как арбитражные решения, принятые третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора (п. 3 ст. 44 Закона об арбитраже). В связи с этим многие российские арбитражные институции, не получившие статуса ПДАУ, пытаются продолжить свою деятельность под прикрытием иностранного характера арбитража. Однако судами уже не раз пресекались подобные попытки: судьи проверяют, действительно ли администрирование конкретного арбитражного разбирательства осуществляется с иностранной территории или же оно является иностранным только по регистрации.
При этом вплоть до недавнего момента не было никаких положительных примеров применения п. 3 ст. 44 Закона об арбитраже. Данное дело может изменить положение.
Суд первой инстанции установил, что имело место администрирование спора Арбитражным институтом Торговой палаты Стокгольма в нарушение п. 20 ст. 44 Закона об арбитраже. В частности, суд указал, что в деле не имеется доказательств того, что Арбитражный Институт Торговой Палаты г. Стокгольма имеет право на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения. При этом Стокгольмский арбитраж «полноценно администрировал арбитражное разбирательство между российскими лицами, игнорируя универсальный запрет, установленный пунктом 20 статьи 44 Закона об арбитраже».
Как мы видим, суд первой инстанции явно ошибся в применимой норме, применив пункт 4.1 статьи 44 Закона об арбитраже, в то время как применению подлежал пункт 3 той же статьи, говорящий о том, что «[д]ля целей настоящего Федерального закона решения, принятые третейским судом на территории Российской Федерации при администрировании иностранными арбитражными учреждениями, которые не признаются постоянно действующими арбитражными учреждениями в соответствии с настоящим Федеральным законом, рассматриваются на территории Российской Федерации как арбитражные решения, принятые третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора».
Суд кассационной инстанции также указал на эту ошибку. Однако судом было указано также и на то, что при этом должны быть представлены доказательства того, что администрирование арбитража осуществлялось иностранным ПДАУ (Примечание. Думается, используя термин «ПДАУ», суд употреблял его в значении институционального арбитража в противопоставление арбитражу ad hoc, а не в значении, которое придается данному термину Законом об арбитраже).
Далее судом кассационной инстанции были проанализированы обстоятельства, установленные судом первой инстанции, в частности:
- Стокгольмский арбитраж признал, что дело было «администрировано» его сотрудниками: Натальей Петрик и Ульрикой Сватс.
- Стокгольмский арбитраж получал и отправлял корреспонденцию и процессуальные документы сторон от своего имени, а Третейский суд на территории РФ принимал процедурные решения и направлял процессуальные документы только после согласования со Стокгольмским арбитражем.
- Помимо этого, Стокгольмский арбитраж администрировал формирование состава Третейского суда и назначение секретаря Третейского суда, а также подтверждал назначение арбитров после того, как они были заявлены сторонами, и принял плату за администрирование дела и для распределения гонорара членам Третейского суда.
- Стокгольмский арбитраж координировал процесс подготовки Арбитражного решения, устанавливал и продлял сроки на его принятие.
- В итоге, Арбитражное решение было принято на утвержденном бланке Стокгольмского арбитража.
Суд кассационной инстанции в своем постановлении не дал однозначной оценки того, являются ли указанные обстоятельства достаточными для того, чтобы признать, что администрирование арбитража действительно осуществлялось иностранным арбитражным учреждением. Однако уже суд первой инстанции указал в своем определении, что Стокгольмский арбитраж полноценно администрировал арбитражное разбирательство между российскими лицами.
Опасения вызывает формулировка суда кассационной инстанции о том, что «[а]рбитраж, администрируемый иностранным постоянно действующим арбитражным учреждением, не получившиим статуса ПДАУ в РФ в соответствии с Законом об арбитраже, может вынести решение на территории РФ по спору на основании арбитражного соглашения о разрешении спора в третейском суде ad hoc в силу пункта 3 статьи 44 Закона об арбитраже».
Таким образом, суд Поволжского округа повторил формулировку из Определения Верховного Суда РФ от 12.03.2020 N 304-ЭС19-20506, в котором было дано очень спорное толкование пункта 3 статьи 44 Закона об арбитраже. Согласно данным актам для того, чтобы решение иностранного арбитража было исполнимо на территории РФ в силу пункта 3 статьи 44 Закона об арбитраже, стороны должны заключить оговорку о том, что их разбирательства будут разбирательствами ad hoc при администрировании иностранными арбитражными институтами.
Однако, как уже указывалось в литературе, суть данной нормы состоит в том, что вплоть до получения соответствующим иностранным учреждением разрешения на администрирование арбитража от российских властей вынесенные под его эгидой решения будут считаться на территории России решениями арбитража ad hoc, при этом стороны не должны включать именно формулировку об арбитраже ad hoc в свое соглашение1. Остается надеяться, что в ближайшее время указанная выше спорная формулировка судебных актов будет исправлена.
Таким образом, судам впервые досталось дело с истинно иностранным арбитражем между двумя российскими сторонами. Однако даже в этом случае не обошлось без определенных проблем в применении необходимых норм. Дело было направлено на новое рассмотрение, по итогам которого суд все же вынес определение о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
___________________
1 М.Л. Гальперин «Из Сингапура в Хельсинки через Кемерово, или какой арбитраж должен считаться иностранным?», Вестник экономического правосудия Российской Федерации, 2020, N 5
Дело 2. О недостаточности места фактического рассмотрения и желания сторон спора для признания арбитражного решения иностранным
Предмет: признание и приведение в исполнение арбитражного решения
Номер дела в государственном суде: А40-144455/2020-63-1077
Стороны спора:
ТОО «UNEX» (Юнекс) — истец в третейском суде, заявитель в государственном суде
ООО «СВЯЗЬ-ТЕЛЕКОМ» — ответчик в третейском суде, заинтересованное лицо в государственном суде
Разрешавший спор третейский суд: Арбитражный третейский суд г. Москвы
Арбитры: единоличный арбитр А.В. Кравцов
Судьи, вынесшие определение в государственном суде:
Первая инстанция: Э.Б. Ликшиков
Определение суда первой инстанции: отказать в признании и приведении в исполнение арбитражного решения
Факты
Арбитражным третейским судом города Москвы в составе единоличного арбитра Кравцова А.В. было принято решение о взыскании задолженности и неустойки по договору с ООО «СВЯЗЬ-ТЕЛЕКОМ» в пользу ТОО «UNEX».
Ответчик арбитражное решение добровольно не исполнил, истец обратился в государственный суд.
Вопросы перед государственным судом
Подлежит ли приведению в исполнение решение, вынесенное российским арбитражем без статуса ПДАУ, если стороны в оговорке указали, что местом разбирательства будет другая страна, а сам арбитраж будет «иностранным»?
Определение суда
Нет.
Анализ суда
Суд установил, что спор был рассмотрен Арбитражным третейским судом города Москвы, на основании арбитражной оговорки, в соответствии с которой все споры по договору между сторонами передаются на разрешение в Арбитражный третейский суд города Москвы при АНО «АТСМ» (ИНН 7734390290) в соответствии с российским правом и на русском языке, в порядке иностранного арбитража. Стороны установили также и место арбитражного разбирательства – Республика Казахстан.
Суд пришел к выводу, что, исходя из буквального толкования арбитражного соглашения, следует, что стороны заключили соглашение о передаче спора на разрешение в Арбитражный третейский суд г. Москвы, который в соответствии со ст. 44 Закона об арбитраже не обладает правом администрировать арбитражные разбирательства. Как следствие, суд отказал в признании и приведении в исполнение арбитражного решения. В обоснование своего решения суд сослался на то, что решение третейского суда нарушает основополагающие принципы российского права и публичный порядок.
Таким образом, указание сторон в оговорке на то, что местом арбитража будет заграничная территория, а также на то, что разбирательство будет производиться «в порядке иностранного арбитража» явно не является достаточным для судов основанием для того, чтобы проигнорировать универсальный запрет на администрирование арбитража третейскими судами без статуса ПДАУ.
Дело 3. Соотношение согласия на применение стандартных условий поставки и согласия на передачу возможных споров в арбитраж
Предмет: Признание и приведение в исполнение иностранного арбитражного решения
Номер дела в государственном суде: А40-76498/20-68-503
Стороны спора: Thoroughbred Technologies (Pty) Ltd (South Africa) — заявитель в государственном суде, истец в третейском суде; ООО «ПРОМЫШЛЕННЫЕ ТЕХНОЛОГИИ» (г. Москва) — заинтересованное лицо в государственном суде, ответчик в третейском суде
Разрешавший спор третейский суд: Арбитражная организация Южной Африки
Арбитры: старший адвокат С. Дж. Пэмментери
Судьи, вынесшие определение в государственном суде: Е.А. Абрамова
Определение суда первой инстанции: В удовлетворении заявления о признании и приведении в исполнение решения Арбитражной организации отказать
Факты
Thoroughbred Technologies Ltd обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о признании и приведении в исполнение в отношении ООО «ПРОМТЕХ» решения арбитражного суда от 28 февраля 2019 г., вынесенного арбитром Арбитражной организации Южной Африки старшим адвокатом С. Дж. Пэмментери.
Представитель заинтересованного лица против удовлетворения заявления возражал, ссылаясь на то, что у арбитража отсутствовала компетенция на рассмотрение спора, так как заявителем и заинтересованным лицом не была подписана третейская оговорка.
Вопросы перед государственным судом
Распространяется ли на стороны арбитражная оговорка, содержащаяся в Стандартных условиях поставки, на применение которых они согласились?
Определение суда
Нет, согласие лица на поставку товара в соответствии со Стандартными условиями поставщика, в которых предусмотрена третейская оговорка, не подтверждает заключение сторонами третейского соглашения.
Анализ суда
Руководствуясь положениями Конвенции ООН 1958 г. и ст. 244 АПК РФ, в том числе ч. 3, суд пришел к выводу о том, что решение арбитража вынесено в отношении российской стороны, которая не являлась стороной третейского соглашения.
Суд указал на то, что компетенция третейского суда (международного коммерческого арбитража), в отличие от государственного правосудия, основана на автономной (свободной и независимой) воле сторон, а также связана с наличием заключенного сторонами соглашения о передаче споров в арбитраж. Наличие согласия всех участников третейского разбирательства на разрешение спора третейским судом является основным началом такого разбирательства.
Так как арбитражное соглашение, по утверждению заявителя, основывалось на акцепте коммерческого предложения, где содержалась ссылка на Стандартные условия поставки, суд проанализировал также и вопрос надлежащей формы заключения арбитражного соглашения. Суд указал, что арбитражное соглашение заключается в письменной форме. Письменная форма арбитражного соглашения считается соблюденной, если арбитражное соглашение заключено, в том числе путем обмена письмами, телеграммами, телексами, телефаксами и иными документами, включая электронные документы, передаваемые по каналам связи, позволяющим достоверно установить, что документ исходит от другой стороны. Арбитражное соглашение также считается заключенным в письменной форме, если оно заключается путем обмена процессуальными документами (в том числе, исковым заявлением и отзывом на исковое заявление), в которых одна из сторон заявляет о наличии соглашения, а другая против этого не возражает.
Таким образом, арбитражное соглашение, которым стороны оформляют свое волеизъявление на разрешение спора в третейском суде, международном коммерческом арбитраже, не обязательно должно быть оформлено в виде отдельного документа. Такое соглашение может содержаться в отдельных положениях договора.
Между тем суд подчеркнул, что между заявителем и заинтересованным лицом договор заключен не был (в материалы дела не представлен). Арбитражное соглашение в виде отдельного документа между сторонами также не заключалось.
Ссылка заявителя на то, что представленная им переписка и согласие заинтересованного лица на поставку товара в соответствии со Стандартными условиями поставщика, в которых предусмотрена спорная третейская оговорка, не подтверждает заключение сторонами спора третейского соглашения.
Так, переписка ЗАО «ПРОМТЕХ» и компании Thoroughbred Technologies (Pty) Ltd посредством электронной почты касается уточнения сроков поставки оборудования, технических характеристик оборудования, вопросов пусконаладочных работ и эксплуатации.
Суд пришел к выводу, что между ЗАО «ПРОМТЕХ» и компанией Thoroughbred Technologies (Pty) Ltd отсутствует арбитражное соглашение или арбитражная оговорка в том смысле, как это трактуется ст. 31 АПК РФ, п. 4 ст. 242 АПК РФ. При этом суд подчеркнул и то, что ООО «ПРОМТЕХ» уведомляло заявителя, адвокатов Арбитражной организации Южной Африки об отсутствии между сторонами каких-либо соглашений и отсутствии арбитражного соглашения или оговорки.
Как следствие, в удовлетворении заявления о признании и приведении в исполнение решения Арбитражной организации было отказано.
Примечательным является тот факт, что позиция суда, изложенная в данном решении, не является единственным вариантом разрешения вопроса о распространении действия оговорки из общих или стандартных условий. Примером может служить дело А53-3107/2020, в котором суд пришел к абсолютно обратному выводу.
В данном деле суд установил, что правоотношения между перевозчиком и отправителями, получателями груза, если они не совпадают со стороной договора морской перевозки груза определяются коносаментом или чартером, если коносамент содержит ссылку на них. Суд указал, что ссылка в договоре на документ (чартер), содержащий арбитражную оговорку, представляет собой арбитражное соглашение, заключенное в письменной форме. В связи с этим суд оставил исковое заявление без рассмотрения, указав на отсутствие у него юрисдикции.